Да, Трудно Любить

Еще совсем недавно вопрос об этом герое был проблематичен. Негибкость, тактическая беспомощность едва ли не сводили на нет его бесспорную стратегическую правоту, его практические усилия.

Для меня лично нет сомнений в том, что Ростом Саркисян -настоящий герой.

В наших литературных представлениях о современном герое мы нередко отстаем от жизни и обнаруживаем ее поправки, лишь когда они сделаны жирным шрифтом. Так, в середине 70-х выяснилось: современные герои -это те, кто всячески стремится... сорвать выполнение плана, если план выполняется любой ценой («Человек со стороны», «Премия»). Такой была реакция искусства на штурмовщину и очковтирательство. Одновременно мы открыли для себя истину, перевернувшую устоявшиеся представления о взаимоотношениях личности и коллектива. Оказывается, личность бывает права, а коллектив -нет, и если личность в такой ситуации способна противостоять коллективу, то это личность, бесспорно, героическая.

Герой -не обязательно лидер. Когда происходит совпадение, тут, как говорится, нет проблем. Когда же герой на лихом коне оказывается с краю, а не в центре, это уже тема. Матевосян и Оганесян развернули ее в остросоциальном ракурсе. Официального лидера они оставили за кадром, на экране его представляет телефонная трубка. Однажды в микрофоне трубки велеречиво прозвучит благодарность Простому за организацию косьбы и за спасение чести легкомысленной цмакутской девчушки, вознамерившейся было укатить с незнакомцем, водителем грузовика. И вот что ответит Саркисян трубке: «...наш хороший поступок не тебе хвалить, поскольку ты сам жалкий ублюдок. Если шутами стали -ты виноват, если в беде -опять по твоей милости... к чему ни притронешься, все прахом идет. Может, ты человек, может, ты еще способен оскорбляться, просим, доложи обо всем в центр, чтобы у Ростом Саркисяна была возможность перед руководством плюнуть тебе в лицо».

Да, трудно любить Ростом. Сознания собственной порядочности ему мало. За свои идеалы он борется открыто, прямо, без всяких там дипломатий. Похоже, другой позиции в жизни, кроме борьбы за выстраданные идеалы, он не признает, даже не понимает. Кто-то может объявить такое мироощущение ограниченным, увидеть в Ростомер черты фанатика. Но этот упрек из арсенала тех, кто не любит Ростом Саркисяна и боится его. Кто вообще не любит и боится людей этой реликтовой породы, готовых жизнь положить за то, чтобы ни у кого не возникало сомнений: если ты человек, то не убий, не укради, не лжесвидетельствуй...