Эпический Взгляд В Прошлое Обрел Свойство

Минувшая война находится в лоне Большой Истории, несмотря на то, что живы ее участники и свидетели. Приведенная выше поэтическая строка, адресованная далеким потомкам, уже резонирует. И искусство, как самый чуткий сейсмограф, фиксирует этот резонанс. Нет, в современном художественном сознании прошедшая война не стала мифом. Отнюдь. Фильмы середины 70-х годов -«Восхождение», «Двадцать дней без войны», «Подранки», «Венок сонетов» -засвидетельствовали нравственную необходимость осмыслить подвиг народа, его прошлое как событие, что произошло с каждым из нас, невзирая на возраст. В рецензии на «Двадцать дней без войны» в «ИК» 1 Ю. Анютин писал о «загадке автора», пытаясь самому себе ответить на вопрос, как режиссер А. Герман тридцать девятого года рождения с такой точностью воссоздал реалии тылового быта, его атмосферу, хотя помнить этого не мог. Киновед 3. Каторга и писатель О. Горчаков, партизанившие в Белоруссии, были потрясены узнаваемостью партизанских кадров в фильме Л. Шепитько «Восхождение» -режиссер Шепитько в войну тоже была малым ребенком. Уже в этих фильмах, созданных поколением «детей войны», ощущалось какое-то новое качество. Это качество не исчерпывалось пронзающим душу лиризмом и исповедалыюстыо. Новое было, на мой взгляд, в новом чувстве и с т о р и ч е с к ой дистанции. Это качество, именно оно, сделало названные фильмы и потрясающими памятниками войны, и документами нового художественного сознания.

Эпический взгляд в прошлое обрел свойство, доныне ему не присущее: эпос субъективировался. Эпические повествователи, которым от века пристало парить над событием, растворяться в нем, выражать в рассказе, в самом его ладе и строе, высшую, наличную волю, опустились на грешную'землю и вошли в прямые, диалогические отношения с историческим материалом, с историческими героями, с историческим временем. Старая живопись подсказывает наиболее наглядную аналогию: иногда художник и себя запечатлевал на полотне за мольбертом, поодаль от своих героев. Так обнаруживался еще и внутренний сюжет вещи: авторские взаимоотношения с «натурой». Личность автора как бы интегрировалась, становилась образом Автора. Современный кинематограф вслед за литературой -и чем дальше, тем активнее -преобразует этот эффект присутствия автора в образ Повествователя. В процессе общения с фильмом происходит неожиданное для тебя самого отождествление с этим образом, и вот ты уже вглядываешься в прошлое, развернутое на экране, подсознательно высматривая там себя самого, будто и ты при сем присутствовал, сам того не зная, а сейчас вдруг вспомнил.