Режиссер Принес Себя В Жертву Актеру

Режиссер принес себя в жертву актеру. Думаю, это было оптимальное решение. Ю. Беляев отыгрывает в роли множество планов. Он играет что-то похожее на упоение собственным падением: чем хуже, тем лучше. Играет затаенную горечь, играет грубую зависть к таким, как Стае, и кураж, который помогает ему держаться. Но что-то угрожающе гибельное есть в этом его кураже, что-то на грани истерики, срыва. Финал, где наш герой удаляется на поиски счастья с очередной пассией, кажется мне случайным. Точно так же неубедительна вся линия родословной героя. Мать (И. Скобцева) и отец (Е. Вестник) очень хороши сами по себе. Приторное ханжество матери сын мысленно изобличает, с отвращением вспоминая ее флирт с каким-то вульгарным офицером -неизгладимое впечатление детства. Неудачник-отец, в преклонные годы мотающийся по стране в сомнительном качестве режиссера гастролера к нему сын относится со снисходительной жалостью. Их случайная встреча в провинции, куда сын приехал за большими деньгами, а отец -чтобы свести концы с концами, слишком функциональна. Мы видим, что сын хуже отца, чьи абстрактные идеалы ничего не стоят в глазах сына. Отец -из поколения, сошедшего с исторической арены. Временщик-сын старается побольше урвать. А у меня ощущение, что Александр -сын не этой матери и не этого отца. Важнее для картины эпизод смерти Сталина, когда два отрока клянутся никогда больше не смеяться. Тут, по крайней мере, можно прикинуть, к какому поколению принадлежит Александр. Нет, в шестидесятники он не успел. Про таких, как он, сказано: «семидесях гнутые».

На исходе 60-х, когда отец Александра окончательно расстался с иллюзиями, было заронено в почву зерно, которое много позже взошло в искусстве кино «фильмами без героя». Как бы мы ни жаждали обрести на экране вожделенный пример для всеобщего подражания, как бы ни призывали к этому благому делу художников, героев рождает -или не рождает -жизнь. Истинными героями семидесятых, как стало очевидно теперь, были изгои, аутсайдеры и стоики. Об изгоях наше кино пока молчит. А вот аутсайдеры и стоики с трудом, в борьбе, но пробились на экран, вспомним еще раз «Полеты во сне и наяву», «Чучело», «Жил-был доктор». Конформизм, будучи едва ли не условием нашей социальной жизни в 70-е -в начале 80-х, был все это время табуированной темой. Снятая с «полки» «Тема» лишь полтора года назад разрешена для показа. «Единожды солгав» -практически второй фильм этой проблематики. И не последний.