Свято Место Пусто Не Бывает

Не потому ли так эффектны его встречи с русской классикой, что он неофитки свободен от повинности непременно воплотить дух первоисточника или хотя бы его букву? У Михалкова нет комплекса неполноценности по отношению к классике, равно как и к любому другому стилю -он на равных со всеми, в салоне он чувствует себя так же естественно, как в жалкой комнатухе алкоголика. Он использует приемы и образы разных художественных систем, но излюбленные его краски -это, конечно, ирония и пародия. И тут мастер не волен сам себе: хотел бы заплакать, да вдруг засмеется; хотел бы задохнуться от сострадания, но снова его разбирает смех.

Свято место пусто не бывает. В отсутствие замолкшего Хуциева, полулегального Тарковского и нелегального Германа Михалков становится лидером нашего кино, его желанным репрезентантом на международных конкурсах. Но если духовное лидерство Никиты Михалкова -для меня вопрос дискуссионный, то я не сомневаюсь в том, что именно он -ключевая фигура в кино семидесятых. Это было его время, подсознательно ищущее в избыточной красоте экранных композиций компенсацию за угнетающую монохромность реальности. В своем манифесте «Неоконченная пьеса для механического пианино», смешав в названии обломки названий двух знаменитых американских лент, он шутя-играя поведал нам о том, что интеллигенция жалка и не способна на поступок, что, кроме красивых слов о народе, за душой у нее ничего нет, что настали времена обскурантизма. Разве что любовь в образе дурнушки в нелепой шляпе, эдакой клоунессы поневоле, любовь не рассуждающая, неразумная, слепая -она может облегчить агонию и даже дать катарсис. Но дальше-то что? Не стану утверждать, что то был расчет трезвого семидесятника с шестидесятниками, не сумевшими отстоять свои идеалы. Художнику такого типа, как Никита Михалков, интересны не реалии сегодняшнего дня, социальные или политические, а та непредсказуемая игра, почти что хепенинг, которая возникает, если столкнуть, перемешать, перетасовать разные стили и разные эпохи. И он попадает в десятку, даже не прицеливаясь, просто разряжая ружье в белый свет.

В сюжете о Н. Михалкове-художнике есть подробности, даже как будто бы околичности, но именно они оказались, как модно сейчас говорить, судьбоносными.