В Хуциевских Фильмах 60-Х Годов

Еще Марлен Хуциев, ключевая фигура в кинематографе 60-х, в многострадальной своей «Заставе Ильича», вышедшей на экраны под названием «Мне двадцать лет» в сильно урезанном варианте (1965 год), запечатлел в экранной тайнописи пронзительное до боли душевной ощущение ухода эпохи. Настоящее на глазах превращалось в прошлое, унося с собой стиль жизни и стиль мышления, свойственные нашим отитам. Отныне ни один экранный герой не сможет произнести с экрана свое «верую» глаза в глаза -так, как протагонист автора в «Заставе Ильича». Время романтизма кончилось. Декларации, высокие слова сданы в архив. Наступающий прагматизм ни во что не ставит ни слова, ни чувства. Тот же Хуциев первым поймал совсем еще слабые сигналы идейного кризиса. В «Июльском дожде» зазвучала интонация тревоги. Слабеет связь времен... В День Победы в сквере у Большого театра камера пристально вглядывается в непроницаемые лица младого племени. К ним обращено страстное авторское вопрошание. Не его ли эхо отдалось двадцать лет спустя в картине Ю. Подниекса «Легко ли быть молодым?»?

В хуциевских фильмах 60-х годов был угадан грядущий виток пути и главные вопросы из разряда вечных, что встанут перед личностью и перед обществом. М. Хуциев -сейчас это ясно -заложил направление, оказавшееся настолько жизнеспособным, что, несмотря на многократные попытки, его так и не удалось задушить. Никто не повторил эффект хуциевской ауры, которая наделяет его социальные прозрения еще и интимностью душевной исповеди. Лиризм этого художника -его личное клеймо. Но его социальная чуткость и нравственная отзывчивость были унаследованы художниками следующего поколения.

Е. Григорьев в сценарии «Три дня Виктора Чернышева» обозначил свою родовую связь с авторами «Заставы Ильича» парафразой, вторящей строчке из сценария Хуциева и Шаликова. М. Осепян, дебютировавший как режиссер постановкой сценария Е. Григорьева, работал в операторской группе М. Палихиной во время съемок «Заставы Ильича». Уроки «Заставы», картины новаторской во всех своих компонентах, чувствуются в «Викторе Чернышеве». Пристальное внимание к среде, к вещному миру, к лицу и глазам актера -словом, филигранная режиссура плюс доверие к реальности, к живой жизни без прикрас. Стиль «под документ», открытие 60-х, становился стилем эпохи, развенчавшей любимые мифы и впервые пригубившей реальность, пребывавшую в тени монументальных скульптур.