Легенда, Как Известно, Рождается На Исторической Почве

И все-таки -неужели все усилия кинематографистов военной темы в конце концов сойдутся в одной точке: осмысления войны, как героической легенды, как мифа о ратоборцах и титанах духа? Ведь недаром же кино родилось и завоевало поистине вселенскую любовь зрителей как искусство, отражающее жизнь в формах самой жизни. Ни одно другое искусство в этом пункте не может соперничать с экраном, с той иллюзией подлинности, которая ему ничего не стоит. Как бы ни был причудлив дальнейший путь киноискусства, но способность творить иллюзию жизни останется при нем. А раз так, всегда будет волновать возможность экрана возвращать прошлое, матрицировать время. Неужели потомков не соблазнит перспектива вернуть на экран героическое прошлое военных лет без мифологических одежд -как хронику?

Легенда, как известно, рождается на исторической почве, в ее истоке -всегда конкретный факт, всегда -реальное лицо. Но легенда воспаряет над реальностью, обобщает ее и все дальше и дальше уходит от исторической конкретики. Незаметно происходит утечка правды, история подменяется квазиисторией. Разумеется, этот процесс происходит не вдруг, а во времени, и времени весьма длительном. Одно дело, если фильм-легенда на военном материале создается сегодня -это просто жанровый выбор художника, который никак не мешает ему быть исторически достоверным. Да и современный зритель воспринимает такой фильм иначе, чем, скажем, те, кто будет его смотреть 50 лет спустя в каком-нибудь «Иллюзионе» будущего.

И «Факт», и «Родник» существуют в окружении множества хроникальных картин про войну, игровых лент, сделанных в ином стиле -«под хронику». К тому же присутствие участников войны и «последних свидетелей» через какие-то невидимые каналы корригирует массовое восприятие.