Василий Шукшин Умер

Примите это как парадокс, но кинематограф застойного периода не оставил ни одной ниши в нашем трудном социальном развитии -все было увидено, замечено, пережито, зафиксировано на пленку. Процесс возрождения, обретения внутренней свободы и исторического самосознания, взявший начало на XX съезде, не прерывался -напротив, он вызревал и набирал силу наперекор запретам, вопреки последовательным усилиям вырубить его под корень. Ну а в чем же тогда застой? -спросит удивленный читатель. Застой -в отсутствии общественного мнения. В диктатуре бюрократии. В косности массового сознания, развращаемого коммерческим кинематографом самого низкого пошиба вкупе с массовыми коммуникациями прочих видов. В несостоявшихся замыслах. В душевных ранах. В отказе художнику в праве быть собой. Наконец, в том, какой ценой покупалось это право. Иногда это была цена жизни, чаще -сломанной судьбы.

Василий Шукшин умер, так и не поставив своего заветного фильма -«Степана Разина». Не смог пробить, не встретил поддержки на родной своей студии имени Горького... С Геннадием Шпаликовым навсегда ушли в небытие десятки замечательных идей и замыслов. А не поставленные сценарии А. Червииского, П. Финна, Е. Григорьева? Вынудили уйти из режиссуры А. Смирнова, уволили за профнепригодность А. Аскольдовна, выжили талантливую И. Поволоцкую, на долгие годы был выведен из кино процесса М. Хуциев. А сколько талантливых режиссеров годами маялись в простое -их замыслы «не соответствовали»...

Что было бы, если бы все не поставленное было поставлено, все снятые фильмы вышли бы к зрителю в свой час? Историки считают такую постановку вопроса не научной. Есть то, что есть. А что пробилось сквозь препоны и рогатки, пусть даже спустя полтора десятка лет, изумляет зрелостью социального мышления, остротой глаза. То было, если вспомнить слова В. И. Ленина, опережающее отражение. Сдвиги, происходящие в тайниках коллективного бессознательно, экран фиксировал подобно чуткому сейсмографу, улавливающему не ощутимые человеком колебания земных пластов.